6. Башня Коперника (1512—1516)

В предыдущей глав мы оставили Коперника в Фромборке на похоронах дяди, вармийского епископа Лукаша Ваченроде, 2 апреля 1512 г. Вероятно, еще до этой печальной даты Коперник приступил к своей работе в Фромборке, так как уже 8 ноября 1510 г. был назначен на должность канцлера капитула. Но при жизни Лукаша Коперник часто появлялся в Лидзбарке, а еще чаще сопровождал епископа в его многочисленных поездках, так что трудно сказать, где с конца 1510 по начало 1512 г. он больше проводил времени — в Фромборке или за его пределами. Но теперь на несколько лет он прочно оседает в этом небольшом городке.

Позже в посвящении папе Павлу III Коперник назовет местность, в которой ему придется провести большую часть оставшейся жизни, «удаленнейшим уголком Земли». И в самом деле, крохотный городок, расположившийся на берегу довольно обширного пресноводного водоема — Фрыского (Фришгафа) или Вислинского залива, отделявшегося от Балтийского моря двумя узкими песчаными косами, относился к числу самых северных населенных пунктов в Польше. До ближайшего соседнего городка Бранево — 10 км на восток, до более крупного города, уже на территории Королевской Пруссии, Эльблонга — 30 км на юго-запад, а до епископской резиденции Лидзбарка — почти 80. В древние времена здесь было селение пруссов. Столицей епископства городок стал в 1278 г., после того как соседнее Бранево было полностью разрушено во время одного из восстаний пруссов против своих угнетателей.

Основной достопримечательностью Фромборка и сейчас является выдающийся памятник архитектуры XIV в. — кафедральный собор, готический пресвитерий которого построен примерно в 1329—1342 гг., а зальный корпус вместе с притвором — в 1343—1388 гг. В первой половине XV в. расположенный на возвышающемся над прибрежной равниной холме собор был окружен массивной кирпичной стеной с несколькими оборонительными башнями — в случае нужды он превращался в крепость. В мирное время в башнях размещались различные хозяйственные помещения, склады, а иногда и квартиры каноников и ксендзов.

Вскоре после окончательного переезда в Фромборк Коперник облюбовал себе северо-западную башню соборной стены. Комнату с четырьмя окнами на верхнем из трех этажей башни можно было легко оборудовать под рабочий кабинет. Самое большое окно, выходившее на север, давало хороший обзор в сторону моря. Из комнаты на втором этаже дверь выходила на широкий в этом месте гребень стены — такой своеобразный балкон под открытым небом позволял в ясные ночи проводить наблюдения в удобной обстановке, вблизи от рабочего кабинета. Так как претендентов на это помещение не было — большинство каноников предпочитало жить в удобных домиках, «куриях», расположенных вдоль внутренней стены, — капитул уважил просьбу Коперника и выделил башню в его распоряжение. И хотя со временем у него тоже появилась курия за пределами соборной ограды, башня больше подходила Копернику для занятий любимым делом — наблюдений за небом и размышлений о нем.

Но не следует думать, что занимаемое Коперником положение не требовало больших затрат времени и энергии. В условиях Вармии, где церковное управление объединялось фактически с функциями государственной власти, да к тому же в условиях постоянной угрозы со стороны беспокойного и агрессивного соседа — Орденской Пруссии, подавляющее большинство членов катитула было обременено довольно сложными, хлопотливыми и ответственными поручениями и обязанностями. Нужно было быть племянником епископа, чтобы получить возможность провести несколько беззаботных студенческих лет в кругу ученых-гуманистов под теплым небом Италии или же в блестящей свите епископа за приобщением к государственным делам. Но это время прошло, и теперь капитул как бы наверстывал упущенное, давая Копернику все более и более трудоемкие и обременительные поручения. Поручения членам капитула обычно давались на год, а потом возобновлялись или заменялись другими. Вот далеко не полный перечень тех годичных и чрезвычайных поручений, которые пришлось выполнять Копернику с 1512 г. до ухода на покой.

Фромборк, общий вид. Гравюра Фердинанда Кваста (середина XIX в.)

В разные годы он одиннадцать раз выполнял обязанности визитатора (инспектора), связанные с частыми поездками по стране и осуществлением контроля за деятельностью администрации на местах.

Семь раз им выполнялись обязанности канцлера — ведение переписки, контроль за расходованием денежных средств капитула и т. п.

В течение года осуществлял контроль над ведением нотариальных дел и выполнением завещательных распоряжений.

В течение года (когда угроза нападения со стороны Ордена стала очевидной) он был ответственным за подготовку собора-крепости к обороне.

По году он отвечал за работу строительной и продовольственной касс капитула.

В течение трех с половиной лет был администратором «общих владений» капитула в Ольштынском и Пененжском (Мельзакском) округах, что связано было с выездом на постоянное жительство в Ольштын.

Несколько месяцев исполнял он обязанности комиссара Вармии. Эта должность была создана в чрезвычайном порядке в особых условиях, когда по окончании военных действий между Польшей и Орденом на территории Вармии следовало принять меры по восстановлению хозяйства, заселению опустошенных местностей и ликвидации других тяжелых последствий вооруженного вторжения крестоносцев. Эта миссия Коперника имела важное политическое и государственное значение.

В течение полугода, во время «междувластия» от момента смерти одного епископа до вступления в должность следующего, Коперник был генеральным администратором всей Вармии. В его руках в это время сосредоточивалась вся полнота государственной и церковной власти. И это ответственнейшее поручение он выполнил с честью.

Следует отметить, что к выполнению всех своих многочисленных обязанностей и поручений (а иногда они совмещались по времени) Коперник относился в высшей степени добросовестно. Все его должности имели, как правило, светский характер и не приносили дополнительных доходов. А между тем, хотя Коперник и не имел священнического сана, он мог бы без труда «добыть» себе должность, непосредственно связанную с выполнением религиозных отправлений, но не требовавшую посвящения. Такими были должности препозита, декана (главы капитульной коллегии), кустоса (хранителя соборных ценностей), кантора. Эти должности были связаны с получением дополнительных пожизненных доходов и привилегий. И выполняли их члены капитула — каноники, а во времена Коперника только один каноник из всего капитула имел священнический сан — это был друг Коперника Тидеман Гизе, с которым мы еще не раз встретимся.

Фромборкский собор

Кстати, до настоящего времени можно встретить утверждение, что Коперник был священником. Откуда пошло это заблуждение? Как ни странно, впервые прямо назвал так Коперника Галилей: в письмах к Пьетро Дини и великой герцогине Тосканской Кристине, относящихся к 1615 г., Галилей указывает, что Коперник не только католик, но также священник и каноник¹. Сейчас трудно сказать, был ли это тактический ход, предпринятый Галилеем для защиты коперниканского учения и оправдания своей приверженности к гелиоцентрической системе, или простое заблуждение. Во всяком случае маловероятно, что у Галилея были документальные основания для этого.

Документы, которые, как сначала казалось, подтверждали сообщение Галилея, были найдены уже в XX в. Итальянский историк Лино Сиджинольфи в 1920 г. опубликовал случайно обнаруженное им в Болонье нотариальное свидетельство, удостоверяющее, что Коперник временно уступает свою должность каноника. В этом документе, как сообщил Сиджинольфи, говорилось: «Николай Коперник, сын Николая, каноник Фромборка, студент в Болонье, желающий получить ученую степень по каноническому праву, пресвитер, стоящий сейчас передо мною...»²

Это сообщение снова побудило многих биографов включить легенду о священническом сане в жизнеописания ученого, но в 1951 г. был обнаружен новый документ — акт опекунского совета, распорядившегося имуществом покойного Анджея Коперника, родного брата Николая, составленный 30 марта 1519 г. Среди 13 поименно перечисленных опекунов один назван священником, четыре — чиновниками в сане священников, трое — викариями, пятеро (а среди них и Николай Коперник) — просто канониками. Так где все же истина? Дополнительное исследование документа, обнаруженного Сиджинольфи, проведенное видным американским коперниковедом Эдвардом Розеном, позволило установить, что Сиджинольфи при переводе этого документа допустил грубую ошибку: одно из сокращений — «psolr» он расшифровал как «presbiter» т. е. «пресвитер», тогда как это сокращение, общепринятое в нотариальных документах того времени, означало «personaliter constitutus», т. е. «лично присутствующий». Для слова «священник» было принято сокращение «prto».

Следовательно, никаких данных для утверждения, что Коперник имел священнический сан, нет. Наоборот, многие факты противоречат этому.

«Башня Коперника» в ограде Фромборкского собора

К выполнявшимся Коперником обязанностям следует добавить еще его медицинскую практику — он не только лечил епископов, каноников, их родственников, но постоянно оказывал медицинскую помощь и населению, снискав себе заслуженную славу опытного эскулапа, которого знали далеко за пределами Вармии. Не следует также забывать что Коперник принимал активное участие в политической жизни страны, неоднократно выступал на прусских сеймиках. Обратив внимание на «порчу» монеты и предсказав ее последствия, Коперник развил теорию, выдвинувшую его в ряды крупнейших экономистов своего времени. Поэтому неправы те из биографов Коперника, которые стараются изобразить его как замкнувшегося в себе кабинетного ученого, оторванного от жизни народа и страны.

Но сколько бы времени ни занимали у Коперника его служебные и общественные обязанности, именно в описываемый период главным его занятием были астрономические наблюдения и размышления над ними.

Еще недавно не было сомнений в том, что все фромборкские наблюдения производились Коперником из служившей ему квартирой северо-западной башни и площадки перед ней на стене. С давних пор это сооружение так и называлось башней Коперника. Уверенность эта была основана на показаниях швейцарского физика и математика из знаменитой династии ученых Иоанна Бернулли (1744—1807), который в 1778 г. приехал в Фромборк специально, чтобы ознакомиться со следами деятельности великого астронома. Местные жители показали ему башню Коперника как место, откуда он вел наблюдения.

Но почти на 200 лет раньше, в 1584 г., здесь же с целью уточнения координат Фромборка побывал Элиас Морсиан Цимбер, представитель знаменитого датского астронома Тихо Браге (1546—1601), построившего на острове Вен в Зундском проливе лучшую в то время обсерваторию Ураниборг. Опрос местных жителей привел Морсиана к выводу, что основные наблюдения производились Коперником за пределами церковной ограды, на запад от башни, носящей его имя. Однако проведенные недавно в предполагавшихся местах раскопки никаких следов площадки для наблюдений не выявили.

Астрономические инструменты времен Коперника. Из книги Петра Апиана «Instrument Buch», 1533 г.

И в то же время стало ясно, что площадка перед башней Коперника имела явно недостаточные размеры для размещения на ней употреблявшихся Коперником астрономических инструментов. Более того, установлено, что с этого места Коперник не мог произвести измерений параллаксов Луны, производившихся им 27 сентября 1522 г. и 7 января 1524 г., так как обзор закрывала деревянная звонница, сооруженная на ближней весьмиугольной башне еще в 1448 г. По последней гипотезе, свои наблюдения Коперник производил с площадки, расположенной в верхней части именно этой восьмиугольной башни, на которой возвышалась звонница. Там оставалось достаточно места для установки инструментов, площадка была окружена каменной оградой, защищавшей наблюдателя от ветра, с нее обеспечивался хороший обзор южной части неба. К тому же к этой юго-западной башне, называвшейся октогоном, можно было пройти из башни Коперника непосредственно по верхнему обрезу стены.

Из большого количества наблюдений, выполненных Коперником в течение его деятельности, до нашего времени сохранились сведения о 63, из них 51 было выполнено в Вармии — в основном в Фромборке, 9 — в Италии и 3 — в Кракове. Из этих наблюдений на долю Солнца приходилось 15, Луны — 12, планет (Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна) — 29, на определение географической широты — 3, на долю звезд — 3 и комет — 1.

Какими же инструментами пользовался Коперник для своих наблюдений? Следует сразу же сказать, что к его времени инструментальная техника астрономических наблюдений ушла ненамного вперед по сравнению с античными временами. Представление о значительной части арсенала современного Копернику астронома-наблюдателя может дать старинная гравюра³ из книги об инструментах П. Апиана «Instrument Buch» (Ingolstadt, 1533). Если не считать такого «инструмента», как рука с расставленными большим и указательным пальцами (a), здесь изображены следующие приборы: два вида квадрантов — квадрант Апиана (b) и солнечный квадрант (c) — употреблялись для измерения высот небесных светил; так называемый «посох Якова» (d) — для измерения угловых расстояний между двумя точками; гороскопий Апиана (e) — для определения угла наклона эклиптики; горометр, или звездные часы (f). К этим приборам следовало бы добавить армиллярную сферу, или армиллу, — прибор для определения экваториальных или эклиптических координат небесных светил, трикветрум, или параллактический инструмент, который служил для определения зенитных расстояний звезд, астролябию и торкветум, упрощенную армиллу.

Коперник за астрономическими наблюдениями. Картина польского художника Яна Матейко (1873). Оригинал в Ягеллонском университете

До изобретения телескопа было еще далеко, не существовало еще и наилучших для дотелескопической астрономии инструментов Тихо Браге, с помощью которых точность астрономических наблюдений была доведена до 1—2 минут. Не было у Коперника возможности получить и относительно совершенные инструменты, употреблявшиеся, скажем, нюрнбергскими астрономами Бернардом Вальтером (1430—1504) и Иоанном Шонером (1477—1547); не было в его распоряжении и механических мастерских, где можно было бы самому изготовить высокоточные инструменты.

Наиболее известным прибором, которым пользовался Коперник, был трикветрум, параллактический инструмент, — именно за работой с ним изображен Коперник на известной картине Яна Матейко. Вот как описывает собственноручно изготовленный им из пихтовой древесины прибор сам Коперник в XV главе четвертой книги «О вращениях небесных сфер»: «Параллактический инструмент состоит из трех линеек, две из которых равной длины имеют самое меньшее четыре локтя, а третья несколько длиннее. Эта последняя и одна из первых линеек соединяются с краями третьей посредством точно просверленного отверстия, в которое вставляются оси, или колышки, приспособленные так, чтобы обе линейки, двигаясь в одной плоскости, очень мало шатались в своих соединениях. На более длинной линейке начиная от центра ее соединения по всей длине вырезается прямая линия, из которой точнейшим образом откладывается длина, равная расстоянию между соединениями. Эта длина делится на тысячу или более (если возможно) равных частей, причем деление продолжается в таких же частях и далее, пока не дойдет до 1414 частей, стягивающих сторону квадрата, могущего быть вписанным в круг, радиус которого составляет тысячу частей. Все остальное, что превысит эту длину, может быть отрезано как излишнее.

Затем на другой линейке от центра ее соединения проводится линия, равная тысяче упомянутых частей, или расстоянию между центрами соединений. Сбоку ее находятся прикрепленные к ней зрительные трубочки, как в диоптрах, через которые может проходить луч зрения. Они должны быть так между собой согласованы, чтобы их отверстия очень мало отклонялись от линии, начертанной на длине линейки, но находились на одинаковом от нее расстоянии. Нужно также позаботиться, чтобы эта линия, протянутая своим концом к более длинной линейке, могла касаться разделенной прямой на ней так, что все эти линейки составили бы равнобедренный треугольник, основанием которого была разделенная на части прямая.

Трикветрум (параллактический инструмент) Коперника. По книге Тихо Браге «Astronomia instaurata» (1596)

После этого устанавливается и укрепляется гладко обструганный кол с правильным крестообразным сечением; к нему линейкой, на которой находятся обе связи, прикрепляется описанный инструмент; это делается при помощи каких-нибудь петель, в которых он мог бы вращаться наподобие двери, однако так, чтобы прямая линия, проходящая через центры отверстий, всегда стояла точно по отвесу и направлялась к полюсу горизонта (т. е. к зениту. — Авт.), представляя как бы ось последнего.

Если требуется определить расстояние какого-нибудь светила от полюса горизонта, то наводим на это светило трубочки подвижной линейки. Придвигая снизу линейку с разделенной прямой, можем определить, сколько частей стягивают угол, заключенный между лучом зрения и осью горизонта. Зная, что диаметр круга имеет 20 тысяч таких частей, по таблице хорд получим искомую дугу большого круга между светилом и полюсом горизонта»⁴.

Мы описали бы трикветрум немного иначе. Инструмент состоит из внутриколенной стойки AC, рядом с которой подвешен отвес. К стойке на шарнирах прикреплены линейки AB и CB, причем длины AC и BC, образуя стороны равнобедренного треугольника, должны быть равны. Линейка BC снабжена диоптрами; ее конец может скользить вдоль линейки AB, на которой нанесены деления, равные тысячным долям линейки AC. У Коперника новым по сравнению с описанным еще Птолемеем трикветрумом является более длинная линейка AB, содержащая 1414 частей, т. е. 1000√2.

Следует признать, что после смерти Коперника все его вещи, и в том числе описанный прибор, с большой заботливостью сохранялись на его квартире в башне. Через 40 с лишним лет после его смерти, когда в Фромборк в 1584 г. прибыл один из помощников Тихо Браге астроном Морсиан, тогдашний вармийский епископ Иоанн Гановий послал с ним коперниковский трикветрум в подарок Тихо Браге, слава которого уже гремела во всей Европе и дошла до Вармии. Браге, хоть и не признавал гелиоцентрической системы Коперника (и тем не менее его чрезвычайно тщательно и точно проведенные астрономические измерения объективно способствовали утверждению учения Коперника, так как послужили базой для вывода Кеплером его знаменитых законов движения планет), относился к его памяти с глубочайшим уважением и в день получения драгоценного для него дара сочинил восторженную оду в честь великого астронома, перевод которой с латинского языка на русский, выполненный Ф.Е. Коршем, мы воспроизводим:

  «Тот муж, подобного которому веками
  Рождает к доблестям ревнивая Земля,
  Какого для себя родить чуть могут сами
  Светила, хоть они небесные поля
  Чрез сколько полюсов и центров пробегают
  Кругами без числа и устали не знают, —

Тот, Солнцу кто сказал: «Сойди с небес и стой!»,
Кто Землю на небо, Луну на Землю вскинул
И, весь перевернув порядок мировой,
Скреп мира не расторг нигде и не раздвинул,
А проще не в пример представил и стройней
Нам твердь, знакомую по опыту очей, —
Тот муж — Коперник сам, кого я разумею,
Вот эти палочки, в простой сложив прибор
И им осуществив столь дерзкую затею,
Законы наложил на весь небес простор.
Светила горние во славе их теченья
Кусочкам дерева ничтожным подчинил,
К самим проник богам, куда со дня творенья
Рок смертным всем почти дорогу возбранил.

  Каких преодолеть преград не может разум?
  Нагроможденные когда-то Пелион
  И Осса⁵ с Этною, Олимп с другими разом
  Горами многими вотще со всех сторон —
  Свидетели тому, что силой тела дикой
  Гиганты мощные, но слабые умом
  Не досягнули звезд. Он, он один, великий,
  Искавший помощи лишь в разуме своем,
  Не мышцы крепкие, а тоненькие жерди
  Орудием избрав, возвысился до тверди.

Каких могучих здесь произведенье дум!
Хотя по веществу в нем стоимости мало,
Но золото само, когда б имело ум,
Такому дереву завидовать бы стало»⁶.

Второй прибор, употреблявшийся Коперником для определения угла наклона эклиптики, «гороскопий», солнечные часы, разновидность квадранта, описывается самим Коперником так:

«Приготовляется четырехугольник из дерева или лучше из какого-нибудь другого более твердого материала... Одна из поверхностей этого четырехугольника должна быть выровнена самым тщательным образом и иметь достаточную для нанесения делений ширину... Из одного угла как из центра описывается четверть круга... Она делится на 90 равных частей, которые затем подразделяются на 60 минут или на сколько возможно. Затем в центре прикрепляется цилиндрический очень хорошо обточенный гномон так, чтобы он, будучи перпендикулярен к этой поверхности, немного над ней возвышался на ширину пальца или меньше.

Когда этот инструмент будет приготовлен, надлежит нанести меридианную линию на вымощенной площадке в горизонтальной плоскости, тщательно выровненной так, чтобы она не имела наклона ни в какую сторону. На этой площадке описывается круг, и в его центре ставится гномон. Наблюдая за некоторое время до полудня, отмечаем место, в котором конец тени коснется круга. То же самое сделаем и после полудня и находящуюся между двумя отметками дугу делим пополам. Прямая, проведенная через центр и точку деления совершенно точно укажет нам направления на полдень и на север.

«Гороскопий» (солнечный квадрант) Коперника (реконструкция)

На этой линии, как на основании, воздвигается плоскость построенного постоянного прибора и закрепляется по отвесу... Таким образом плоскость инструмента будет проходить через меридианный круг.

После этого в дни летнего и зимнего солнцестояния производится наблюдение над тенями полуденного Солнца, падающими от упомянутого указателя или цилиндрика в центре... положение центра тени точнейшим образом отметим в градусах и минутах...

Армиллярная сфера Коперника (реконструкция)

Дуга окружности между двумя отмеченными тенями, соответствующими летнему и зимнему солнцестояниям, определит нам расстояние между тропиками... Взяв половину этой дуги, мы найдем, насколько тропики отстоят от равноденственного круга (т. е. экватора. — Авт.), а затем и угол наклона равноденственного круга к тому, который проходит через середину знаков зодиака (эклиптики. — Авт.)»⁷.

Для определения широты и эклиптической долготы Луны и планет Коперник имел в своем распоряжении армиллярную сферу. Как и другие его инструменты, она была весьма искусно изготовлена из пихтовой древесины, причем изготовление из дерева шести концентрических колец — основных частей этого инструмента — представляло определенные трудности; впрочем, технология деревообработки, в том числе и токарные работы по дереву, уже тогда были доведены до весьма высокой степени совершенства. Первое из этих колец (внешнее, наибольшее по диаметру) закреплялось на подставке, устанавливалось в плоскости меридиана, остальные, связанные с первым шарнирно, устанавливались в плоскостях экватора, эклиптики, других меридианов и т. д.

Астрономические наблюдения были начаты Коперником, как мы знаем, еще в Италии. Они были продолжены, правда в ограниченных размерах, в Лидзбарке. Так, нам известны выполненные там в ночь на 7 октября 1511 г. наблюдения полного затмения Луны, Марса в противостоянии. Но с особой интенсивностью он развернул их теперь в Фромборке, несмотря на все неудобства из-за большой широты этого места (52°22′), что затрудняло наблюдения планет, и из-за частых туманов с Вислянского залива, значительной облачности и пасмурного неба над этой северной местностью. Среди выполненных в это время наблюдений в книге «О вращениях» Коперник упоминает, в частности, наблюдение Марса в противостоянии 5 июня 1512 г., определение положения Сатурна 25 февраля 1514 г., наблюдение Сатурна в противостоянии 5 мая 1514 г. Как раз к этим наблюдениям относится заметка на последней странице упсальских записей: «Марс превышает расчет более чем на 2 градуса, Сатурн расчет превышает на 1½ градуса».

Кроме перечисленных, Коперником в 1515/1516 г. был выполнен полный цикл наблюдений движения Солнца за один год для уточнения величины тропического года, т. е. промежутка времени между двумя последовательными прохождениями Солнца через точку весеннего равноденствия. Для чего это ему понадобилось?

Дело в том, что увлечение Коперника астрономией не было секретом для его коллег по капитулу и большинство каноников не могло не испытывать уважения к столь обширным познаниям их товарища в весьма темном и непостижимом для них деле. Но лишь отдельные члены капитула, и в их числе сам декан, уже не раз нам встречавшийся Бернард Скультети, знавший Коперника еще по Италии и поддерживавший с ним теплые, дружеские отношения, имели некоторое представление о глубине его астрономических познаний. В это время Скультети уехал в Рим на очередной собор католической церкви, названный Латеранским. В числе других вопросов, подымавшихся на соборе, стоял и вопрос о реформе календаря: уже давно заметили, что действительное время весеннего равноденствия перестало совпадать с календарным. Это обстоятельство было вызвано тем, что общепринятый тогда христианскими церквями юлианский календарь не был идеально точным; его погрешность достигала одного дня в 128 лет и к XVI в. достигла уже десяти суток, считая с 325 г. н. э., когда этот календарь был принят на Никейском соборе.

На Латеранском соборе была создана специальная комиссия по календарной реформе под руководством ученого и церковного деятеля Павла Миддельбургского. Эта комиссия обратилась ко многим университетам и государственным деятелям с просьбой прислать свои соображения по поводу календарной реформы. Видимо, Скультети познакомил Павла Миддельбургского с характером астрономических исследований Коперника и тому было послано приглашение принять участие в соборе или же высказать свое мнение по поводу реформы календаря. Вот это обстоятельство и заставило Коперника заняться наблюдениями годичного движения Солнца и попытаться точно определить продолжительность тропического года. Тогда Коперник пришел к выводу, что исправление календаря преждевременно, так как недостаточно изучены видимые движения Солнца и Луны.

К вопросу о реформе календаря мы еще вернемся в отдельной главе.

В описываемый период пребывания в Фромборке была завершена важная работа Коперника, известная ныне под названием «Commentariolus» — «Малый комментарий». Она при его жизни так и не была напечатана, но попала в списках к некоторым из друзей и знакомых Коперника. Первое достоверное сообщение о существовании этого произведения мы встречаем у Тихо Браге, который пишет, что получил его копию в 1575 г. от доктора медицины и большого любителя астрономии, чеха Тадеуша Гаека. Точное название этого произведения неизвестно, оригинал его исчез бесследно, но в последней четверти XIX в. были обнаружены две его копии, из которых мы можем получить отчетливое представление об эволюции взглядов Коперника на строение планетной системы в то время.

Рассмотрению этого произведения мы также посвятим отдельную главу, пока что ограничимся несколькими предварительными замечаниями. В «Малом комментарии» утверждается, что все пути планет идут вокруг Солнца, вблизи которого находится центр мира, что Земля является одной из планет, обращающихся вокруг Солнца, что она также вращается вокруг своей оси и является центром орбиты Луны.

Богатый в смысле полученных научных результатов пятилетний период жизни Коперника с апреля 1512 по конец 1516 г. был относительно беден внешними событиями. Лишь в начале и конце его происходили события, достойные упоминания.

Первое из них было связано с выборами преемника Лукаша. Сразу же после похорон Ваченроде капитул поторопился избрать епископом Фабиана Лусянского, происходившего из Гданьска и поляка только по матери, король же Сигизмунд желал видеть на «ключевой» епископской кафедре коренного поляка, кого-нибудь из представителей высшего духовенства Кракова. Но, несмотря на протесты короля и его упоминание о своем праве требовать на этом посту «приятной ему особы», капитул упорствовал. Тогда на Петроковском сейме, на котором присутствовали Коперник, Бернард Скультети и Тидеман Гизе, впоследствии сыгравший важную роль в создании и издании основного сочинения Коперника, король заставил капитул принять новый порядок выборов епископа. Из представленного списка король выбирает четыре «приятные ему» особы, из которых капитулом и избирается уже епископ. Капитул пытался протестовать и пожаловался в Рим на ущемление своих прав. Увидев, что дело заходит слишком далеко, Фабиан поторопился признать новый порядок выборов, но обратился к королю с униженной просьбой согласиться на его избрание. В конце концов Сигизмунд тоже пошел на уступку, и Фабиан сохранил епископскую кафедру за собой.

Коперник производит наблюдения с помощью армиллярной сферы. Рисунок польского художника Марцина Шанцера

По своей натуре Фабиан был человеком слабохарактерным и мягким, не чета властному и крутому Ваченроде. И политическая его ориентация была иной, чего, видимо, и опасался король, — если Лукаш всячески защищал польские интересы и был решительным противником Ордена, Фабиан придерживался нейтральной политики. Этим не замедлили воспользоваться крестоносцы. Впрочем, изменению их политики по отношению к Вармии способствовали и политические изменения в самой Польше.

Начиная с правления короля Александра с 1501 г. в Польше быстро происходит процесс ограничения королевской власти сенатом, находившимся в союзе с шляхтой. В 1501 г. из-под юрисдикции короля выделяется монетное дело, в 1504 г. под надзор сената переходят коронные, т. е. королевские, земли; назначения капитула и подкапитула должны происходить «по совету сената». В 1505 г. принимается конституция, по которой в будущем ни король, ни его наследники без общего согласия сената и представителей воеводств («земских послов») не могут принимать никаких новых постановлений (отсюда и название самой конституции «nihil novi» — «ничего нового»). В руках короля оставалась судебная и административная власть — финансы, войско, аппарат управления страной. Следующий польский король Сигизмунд (Зыгмунт) I пытался укрепить королевскую и государственную власть, но безуспешно, так как натолкнулся на противодействие сеймов. Как раз в 1512 г. окончилась неудачей и его попытка создать регулярную армию — как и прежде, войско комплектовалось или из наемников, или же из «посполитого рушения» (общего ополчения), собиравшегося очень неохотно, неисправно и медленно. Наконец дело дошло до того, что в 1530 г. краковский сейм, признав королевича Сигизмунда-Августа, последнего представителя династии Ягеллонов, наследником польского престола, объявил в дальнейшем польский престол выборным.

Ослабление польской власти не могло не отразиться на прусских делах. С 1498 г. тевтонские магистры отказывались приносить присягу польскому королю, в 1511 г. дело едва не дошло до войны. До 170 открытой войны не дошло, но необъявленная война, начавшись еще до этого, не прекращалась, а, наоборот, усиливалась из года в год. Конные отряды вооруженных разбойников рыскали по землям Бармин, граничившим с Орденским государством, грабили население, уничтожали имущество и посевы, калечили, а подчас и убивали людей. Естественно, что Вармия, не имевшая постоянных вооруженных сил, оказалась в тяжелом положении, из которого ни епископ, ни капитул не видели выхода. В конце концов капитулом было принято решение направить письмо королю Сигизмунду I с просьбой об оказании военной помощи. Письмо это, по преданию, было написано самим Коперником 15 июля 1516 г., и, хотя новейшие исследования авторство Коперника оспаривают⁸, мы приводим этот документ, в составлении которого Коперник, во всяком случае, принимал самое деятельное участие. Вот текст этого письма:

«Светлейший и яснейший Государь,
Кароль и милостивый господин!
После должного упоминания о нашей привязанности и готовности к нижайшим услугам
Мы не раз желали пожаловаться Вашей Светлости на наши обиды, но сдерживал нас стыд некий и Величие священного Вашего имени, к которому мы должны обращаться чаще с выражением почтения, чем по делам. Теперь, однако, и трудность нашего положения, и тяжесть происшедшего, и даже сама честь Вашего Королевского Величества вынуждают нас жалобами и просьбами нашими беспокоить упомянутую Вашу Светлость, занятую другими важными государственными делами.
В самом деле, не является тайной, какие оскорбления мы выдерживаем уже полных семь лет от дерзости злодейских людей. И поскольку мы и наши подданные подвергаемся преследованиям огнем, мечом, вторжениями и разбоем от все возрастающего числа врагов, то мы как бы попали в неволю так, что даже и часа не можем безопасно провести в наших жилищах, расположенных в открытом поле и открытых для злодеяний разбойников. Даже храмы божьи и святыни мы едва можем защитить от насилия и едва можем творить ту справедливость, которую мы очень редко получаем от других.
Мы надеемся, что Вашему Величеству и без нас известно, откуда идут все наши беды, ибо не остается неизвестным, в каких местах эти грабители получают поддержку, где они вооружаются против нас и куда возвращаются с добычей. Мы же пока превозмогали это терпением, ибо, занимаясь духовными делами, мы не имеем опыта в военном ремесле.
Но на генеральном сейме в Эльблонге было недавно решено, что для уничтожения этой напасти все должны взяться за оружие. Зная, что постановление было принято в соответствии с Указом Вашего Величества, мы не уклонились от этой обязанности и даже стали первыми мстителями за эти злодеяния. Когда в начале этого месяца на нашей земле подданный Вашего Величества, житель Эльблонга, подвергся на большой дороге нападению восьми разбойников и по отсечении обеих рук был лишен всякого имущества, то наш бургграф, сейчас же собрав небольшой отряд из наших подданных и идя по следам кровожадных злодеев, углубился почти на шесть миль в земли Ордена, настиг их прежде, чем они успели укрыться под кровлей, когда они делили добычу в какой-то рощице на краю болота, и захватил одного из них, дворянина из Маркин, тогда как остальные спаслись бегством. Захваченный вместе со всей добычей, лошадьми и оружием грабителей был доставлен в Эльблонг после того, как было получено разрешение на это от рыцаря, в чьем владении была эта местность, хотя в этом случае в разрешении и не было необходимости.
Теперь же этот рыцарь жалуется, что потерпел обиду (может, понимая, что и ему угрожает это дело), жалуется и комтур в Балге, и даже сам светлый господин Великий магистр требует и принимает все меры для того, чтобы пойманный этот разбойник со всей отнятой добычей был приведен в Балгу, о чем почтеннейший господин Его Преосвященство уже подробно сообщил Вашему Величеству.
После этого разбойники еще яростнее, чем прежде, подымают голову против нас. Если раньше они угрожали нашим поселениям, то теперь обратились против нас, оскорбляя нас всяческими провокациями, бранью и угрозами. Мы видим теперь, что нам со стороны господина Великого магистра угрожают теперь настоящая опасность и насилие, бороться с которыми у нас, делом которых является молитва, а не война, нету сил и возможности. Мы обращаемся к Вашему Величеству с просьбой о помощи, к чему нас склоняет Ваше врожденное милосердие, наша невиновность в этом деле, опасность, угрожающая нашей церкви, которая в лице Вашего Величества всегда имела и имеет самого благородного покровителя.
Итак, униженно заклинаем Ваше Величество воспрепятствовать этим разбойным намерениям Вашим королевским разумом и настойчивостью, оградить своей защитой нашу церковь и нас самих, неустанно молящихся о благополучии нашего королевства, приносящие верную службу и саму жизнь нашу Величеству Вашему, которого мы чтим как нашего милостивейшего государя.

Из Вармии 22 июля 1516 года
Светлейшего Королевского Величества Вашего
Покорные и преданные капелланы
Вармийского капитула»⁹.

Следует отметить, что, составляя это письмо, члены капитула, и Коперник в их числе, не могли не испытывать больших затруднений и должны были проявить большой дипломатический такт: как-никак Великий магистр Ордена приходился племянником польскому королю и, говоря о нем, нужно было выбирать слова и выражения со всей тщательностью и осторожностью. Тем более должна нас удивить энергичность этого протеста и то, с какой откровенностью разоблачаются истинные виновники чинившихся на Вармийских землях насилий и грабежей.

Таким образом, обстановка в Вармии накалялась и дело шло к открытой войне. И вот в этих условиях капитул избирает 3 октября 1516 г. Николая Коперника на новую должность, связанную с длительным выездом из Фромборка, должность, которая в связи с приближавшейся военной угрозой делалась особенно трудной и ответственной. Дело в том, что часть принадлежавших капитулу земель и управлявшихся им местностей располагалась в значительном удалении от Фромборка, была отделена от него землями, находившимися под непосредственным управлением епископа. Часть этих земель, расположенных в восточной Вармии, в районе Ольштына и Мельзака (ныне Пененжно), управлялась специально избираемым из среды членов капитула «администратором общих владений» с резиденцией в Ольштыне. Но прежде чем мы последуем за новым администратором Николаем Коперником в Ольштын, нам придется глубже познакомиться с тем, что было им достигнуто в Фромборке, а этого нельзя сделать, не рассмотрев, хотя бы кратко, историю развития представлений о небесных телах и явлениях до Коперника.

Примечания

1. См. «Le Ореге di Galileo Galilei», v. V. Firenze, 1932.

2. L. Sighinolfi. Domenico Maria Novara e Nicolo Copernico alio studio di Bologna. Studi e memoric per la storia dell universita di Bologna. 1920, v. 5, S. 205.

3. Любопытно, что эта гравюра была использована в качестве иллюстрации в чрезвычайно интересной русской математической рукописи 1625 г. Ивана Елизарьева. См. Ю.А. Белый и К.И. Швецов. Об одной русской геометрической рукописи первой четверти XVII в. Историко-математические исследования, вып. XII. М., 1959, стр. 204.

4. Николай Коперник. О вращениях..., стр. 262—263.

5. Пелион и Осса — горы в Греции. По греческой мифологии, гиганты взгромоздили Пелион на Оссу, чтобы взобраться на Олимп.

6. Цит. по кн. К.Л. Баев. Коперник. М., 1935, стр. 59—60.

7. Николай Коперник. О вращениях..., стр. 74.

8. См. Marian Biskup. Nowe materialy do działalnosci publicznej Mikołaja Kopernika z lat 1512—1537. Warszawa, PAN, 1971, s. 14. Автор статьи, исследовав почерки оригинала письма, хранящегося ныне в государственном архиве в Стокгольме, и черновика из архива г. Ольштына, утверждает, что оба документа написаны рукой друга Коперника, тогдашнего канцлера Вармийского капитула Тидемана Гизе.

9. Цит. по кн. L.A. Birkenmajer. Mikołaj Kopernik. Kraków, 1900.